Хотите регулярно получать образовательные материалы «Среды обучения»? Подпишитесь на нашу рассылку! Отправляя свои контактные данные, вы соглашаетесь с Политикой конфиденциальности
«Начинающие психологи думают, что непременно помогут ребенку, оздоровят семью. Ничего подобного»
МАРИЯ СОСНИНА
Психолог Мария Соснина — о детской психологии, психосоматике, гиперактивности и базовой потребности в друзьях
О психотерапии, психокоррекции и дородительствовании
В российской практике детские психологи различают психотерапию и психокоррекцию. Считается, что благодаря психотерапии клиент решает проблемы, связанные с глубоким изменением личности. У нас даже принят термин «дородительствование». Психотерапевт «дородительствует» клиента, помогает ему повзрослеть в психологическом плане.
Психотерапевт делает то, что не могут сделать родители. Он дает ребенку опыт, на который тот может опереться в процессе роста
Например, приходит ребенок. Его биологический возраст шесть лет, а ведет он себя на уровне трех. Интеллект у ребенка соответствует возрасту, но истерики он устраивает как трехлетний малыш. Чаще всего это бывает, когда родители не очень устойчивы. Во время его истерик они сами начинают кричать, впадают в панику. Поэтому у ребенка нет возможности примерить к себе другой образец поведения. В таких случаях психотерапевт во время занятий условно становится родителем — понимающим, но стойким к истерикам ребенка. Ребенок получает опыт другой реакции со стороны взрослого, что позволяет ему научиться самому останавливать свои истерики. Психотерапевт делает то, что не могут сделать родители. Он дает ребенку опыт, на который тот может опереться в процессе роста.

Психологическая коррекция направлена скорее на изменение способов поведения. Например, у ребенка высокая степень агрессивности. С помощью коррекционных занятий эту агрессию можно снизить, научить его по-другому выражать свой гнев или лучше распознавать мотивы других людей — специально его обидели или случайно. В дошкольном возрасте дети податливы, легко адаптируются, и для формирования нового навыка хватает 30 занятий по 45 минут. Психотерапевтический процесс значительно более длительный: полгода, год, иногда даже два года занятий по два раза в неделю. Разница в том, что в процессе коррекции мы просто меняем способ поведения, при этом ребенок остается на том же психологическом уровне. А при психотерапии — изменяем уровень развития ребенка, ребенок при этом взрослеет.
О том, что первично — проблемы детей или их родителей
Исходя из своего опыта, могу сказать, что в 80% случаев проблемы детей — это проблемы родителей. Когда ребенок рождается, родители во многом бессознательно, но отчасти осознанно создают условия, в которых ребенку приходится жить. Они как-то ведут себя по отношению друг к другу в ролях «мама — папа», «муж — жена»; они как-то ведут себя по отношению к своим родителям, бабушке и дедушке. И все это формирует условия взросления ребенка. Причем для ребенка любые условия являются нормой. Взрослый человек значительно меньше зависит от близких и родственников, чем ребенок от взрослого. Если родители готовы сотрудничать с психотерапевтом, следуют его рекомендациям и меняют условия жизни ребенка, эффект от психотерапии и психокоррекции наступает быстрее. Если же родители не включаются в работу, все будет гораздо сложнее.
О том, готовы ли родители признавать свои ошибки
В моей практике лишь процентов тридцать родителей готовы признать, что корень проблемы — в них самих, согласны принять это и попытаться что-то в себе изменить. Например, недавно у меня была девочка-подросток с мамой и бабушкой. Девочке предъявляются, с точки зрения взрослых, вполне адекватные требования: относиться к старшим с уважением, не обзывать их, с первого раза выполнять просьбы. При этом, когда я спросила, как они сами относятся к просьбам девочки, не обзывают ли ее, выяснилось, что да, обзывают, а просьбы не выполняют.
Все, что делают родители для ребенка, они делают во благо. И психолог не тот человек, который пытается ущемить их самооценку или вызвать в них чувство родительской вины
В Советском Союзе начальник был «всегда прав», а если не прав, смотри пункт первый: «начальник всегда прав». Такая же жесткая иерархия часто бывает в семье. Поэтому возможности психотерапевта ограниченны. Против родителей не попрешь, да и какой смысл? Ведь, если они пришли к психологу и обратились за помощью, значит, им важно, что происходит с ребенком. Если бы им было все равно, они бы не пришли. Психолог всегда должен держать в голове: все, что делают родители для ребенка, они делают во благо. И психолог не тот человек, который пытается ущемить их самооценку или вызвать в них чувство родительской вины, — это человек, который работает на родителей и на ребенка. Мы идем вместе. И когда родитель это понимает, ему проще корректировать свои особенности.
Ему выгодно болеть — он выравнивает систему и спасает семью
О психосоматике и выгодной болезни
Семья — это система, состоящая из взаимосвязанных элементов. Бывает, между супругами возникает сильный конфликт, который они не хотят разрешать напрямую. Начни они конфликтовать, это приведет к распаду семьи, а они не готовы разводиться. Тогда супруги уходят в родительские роли и общаются между собой не как мужчина и женщина, а как родители общего ребенка. Ребенок чувствует это напряжение и начинает нервничать: когда систему трясет, каждый ее элемент приходит в движение. Для ребенка папа и мама — главные люди на земле. И если они косо друг на друга смотрят — а где-то после четырех лет дети уже много чего понимают, — ребенок берет вину на себя. И дальше происходит интересный поворот: наша психика оказывается гораздо сильнее нашего физического тела, особенно если есть какая-то предрасположенность к физическим заболеваниям. И психологическое напряжение ребенка передается на физический уровень. Психосоматика — обычно семейный симптом, имеющий физиологическую подоплеку. Мы нервничаем, вырабатывается адреналин и другие гормоны, которые сужают стенки сосудов к определенному органу, который и так слабый, туда не поступает кровь, и болезнь проявляется. Когда ребенок начинает болеть, родители переключают внимание с себя на ребенка. И выходит, что ему выгодно болеть — он выравнивает систему и спасает семью. Это выгодно и родителям — обычно они отказываются от психотерапии и забирают ребенка. Вылечить систему без стойкого желания всех участников невозможно. И в этом месте мое кредо звучит так: я уверена, что в процессе работы с психологом ребенок все-таки получает новый опыт. Даже если этот опыт не может проявиться в родительской семье, он проявится потом, когда ребенок станет старше и более независимым.
Воспитателю проще сказать: ваш ребенок гиперактивный, идите к психологу, сделайте с ним что-нибудь
О физиологии и психологии гиперактивности
Сейчас много говорят о проблеме гиперактивности у детей. Думаю, это связано с модой, которая часто идет из детских садов, школ и других социальных учреждений. Им удобно таким образом объяснять любое сложное поведение ребенка. Когда у тебя один-два воспитателя на группу из тридцати детей и ты должен еще пройти какую-то программу, а ребенок не следует правилам, — это большая нагрузка. И воспитателю проще сказать: ваш ребенок гиперактивный, идите к психологу, сделайте с ним что-нибудь.

Изначально синдром дефицита внимания и гиперактивности был неврологическим диагнозом, который говорил о функциональном состоянии центральной нервной системы. Физиологическая гиперактивность устроена так: есть периоды, когда головной мозг ребенка в хорошем тонусе, воспринимает информацию, обрабатывает ее, анализирует и запоминает. Чтобы эти процессы осуществлять, мозгу нужно определенное количество энергии. Если силы заканчиваются, мозг «выключается» для приема информации и ребенок начинает «активничать» — бегает, крутится, не может усидеть на месте. В это время его мозг заряжается, как от батарейки. Когда происходят физические движения, нервная система отдыхает и подзаряжается. Гиперактивность как медицинский диагноз ставят только после пяти лет, потому что до этого идет активное развитие центральной нервной системы и большая подвижность ребенка может быть связана с тем, что у него просто еще недоразвились лобные доли. Если после пяти лет у ребенка обнаружена гиперактивность как физиологическая проблема, с ним можно заниматься специальной нейропсихологической гимнастикой. Это упражнения, с помощью которых психолог проводит ребенка через все этапы роста от рождения до соответствующего его возрасту школьного периода. Они развивают его восприятие, память, мышление.

С другой стороны, гиперактивность может возникнуть вследствие того, что родители вовремя не устанавливали ребенку ограничения. Конечно, если в семье много «нельзя», для ребенка это не очень хорошо. Но в каких-то рамках он нуждается: они снижают уровень тревожности, ребенок учится контролировать свое поведение.

Задача психолога — выяснить причину гиперактивности: особенности ли это воспитания или особенности развития его центральной нервной системы. Если проблема воспитательная, психолог и родители создают условия для того, чтобы ребенок воспринимал окружающую действительность не хаотично; устанавливают семейные правила. Психолог с помощью игровых занятий развивает детское внимание и произвольность, то есть умение управлять собственным поведением, лучше усваивать правила игры и, главное, лучше социализироваться. Если со взрослым человеком психотерапия в первую очередь решает проблемы нахождения себя, актуализации, смысла жизни, то основная задача детских психологов — помочь ребенку в социализации.
Общение со сверстниками для подростков — потребность на уровне физиологии, им так же необходимо общаться, как пить, есть, спать
О необходимости общения
Общение для детей важно на многих этапах взросления, но особенно — в подростковом возрасте. Родители подростков часто больше заняты вопросами учебы, нежели эмоциональным и психологическим развитием ребенка. Однако общение со сверстниками для подростков — потребность на уровне физиологии, им так же необходимо общаться, как пить, есть, спать. Подростки развиваются именно в общении с ровесниками (плюс-минус два года), а не со взрослыми, учителями или маленькими детьми. И если у них нет постоянного друга или хотя бы относительно постоянного приятеля, то они очень страдают. Если родители запрещают общаться с друзьями, выключают компьютер, отрубают соцсети, не пускают гулять на улицу, это приводит к тому, что подросток не удовлетворяет свою базовую потребность.
Этот ребенок не мой, я не могу любить его как своего собственного, и я точно не могу его воспитывать. Я не его мама
О сложностях в работе детских психологов и добрых советах
Самая большая сложность, с которой сталкиваются начинающие детские психологи, — ожидание, что родитель всегда будет включаться в работу. Когда начинаешь практиковать, всегда ждешь, что твоя работа будет давать стопроцентный КПД, что ты поможешь ребенку, оздоровишь семью и все такое. Ничего подобного. Молодые специалисты часто сталкиваются с разочарованием; пониманием, что они не всесильны. В чем-то мы можем помочь ребенку, а в чем-то — нет.

Другая опасная вещь в детской психотерапии — раздражение, которое психолог может испытывать по отношению к родителям. Если родители вызывают у психолога сильные чувства или же он кидается спасать ребенка от его собственных родителей, это означает, что психолог реагирует на ситуацию, исходя из какого-то собственного опыта. Это важно замечать и прорабатывать с личным психотерапевтом. Без уважения к родителям работать нельзя. Кроме того, родителям нельзя давать советы — это строго запрещено. Стоит смотреть на родителей как экспертов по собственному ребенку. Они же как-то десять лет взаимодействовали с ребенком, а я его второй раз в жизни вижу и всего лишь могу чем-то помочь, если вопрос в рамках моей компетенции.

Единственное, что может сделать психотерапевт, — это дать родителям рекомендации. И здесь есть важный нюанс. Когда я советую, я ожидаю, что мой совет исполнят на сто процентов. И чувствую, что он на сто процентов должен сработать. А в рекомендации всегда остается право выбора и полнота ответственности другой стороны. Если родитель хочет, чтобы у него все получилось, он скорее будет придерживаться рекомендаций в том объеме, в котором ему это подходит. Психолог не может брать на себя ответственность за воспитание чужого ребенка. Отношения с детьми должны быть дружелюбные, но честные. В них всегда должна быть дистанция: этот ребенок не мой, я не могу любить его как своего собственного, и я точно не могу его воспитывать. Я не его мама.

Эффективность работы детского психолога на 50% зависит от него самого. Родители отвечают за 30%, если мы берем не очень взрослого ребенка. И 20% зависят от самого ребенка. У подростка степень ответственности чуть больше, у его родителей — чуть меньше, потому что авторитет родителей в этом возрасте сильно падает.
О детской психологии как старте для будущего взрослого психолога
Если хотите попробовать работать психологом, но боитесь не справиться, лучше сначала идти к детям. Дети более гибкие и более благодарные. Им нравится ходить к психологу, потому что психолог играет. А взрослые много рефлексируют. Эффект от работы с детьми гораздо ощутимее. Например, у ребенка была низкая самооценка, а по окончании терапии он начинает верить в себя. Или родители замечают, что он стал лучше спать, охотно идет в школу, стал сам делать уроки и не трясется за каждую контрольную. От этого всегда получаешь удовольствие. И главное, работая с детьми, можно предупредить многие проблемы во взрослом возрасте. Поэтому, если говорить глобально, детская психология помогает психологическому оздоровлению общества.

Подготовила Ася Чачко / Источник фото
К ДРУГИМ МАТЕРИАЛАМ
Хотите регулярно получать образовательные материалы «Среды обучения»? Подпишитесь на нашу рассылку!