Кейко Клаассен — исполнительный директор по коммуникациям итальянской компании ITT Motion Technologies, которая занимается производством автозапчастей. Хотя Клаассен родилась в Голландии, а живет в провинции Милан, на работе она говорит только по-английски, как и все руководители высшего звена. Хотя английский не является официальным языком корпоративного общения ITT Motion Technologies, в компании работает 4500 сотрудников в разных странах, среди которых Япония, Китай, Индия и Германия. Английский — единственный язык, на котором все сотрудники могут хоть как-то говорить, пусть и не идеально.

В других организациях, таких как французская компания по организации общественного питания Sodexo, английский уже признан официальным языком общения. Много лет специальная служба внутри Sodexo переводила все электронные письма, вебинары и другие рабочие материалы на восемь языков, включая французский, английский и испанский. В январе 2017 года компания объявила о том, что к концу года все руководители перейдут на английский (под их управлением находится 500 000 сотрудников в 80 странах).

Yokohama и Nissan, головные офисы которых находятся в Японии, перешли на английский еще в конце 1990-х годов. Другой японский автопроизводитель, Honda, объявил, что английский станет их корпоративным языком к 2020 году. Немецкий концерн Siemens стал англоязычным год назад. Дзя Линь Сие, профессор канадской Школы менеджмента имени Ротмана (Торонто), утверждает, что в ближайшем будущем все больше организаций будут использовать эту стратегию.

Цель большинства компаний, включая Sodexo, очень проста: общаясь на одном языке, менеджеры Южной Америки могут эффективнее работать со своими коллегами из Франции или США. Переход на английский — часть масштабного изменения корпоративной культуры, говорит Ким Беддар-Фонтен, вице-президент по внутренним коммуникациям Sodexo. «В наше время бизнес существует в глобальном, а не региональном контексте. Мы хотим работать более эффективно, размывая географические границы. И для этого надо говорить по-английски».

Переход на английский — это не возврат к колониализму и не игра в культурное превосходство, а поиск новой lingua franca. В Европе почти 80% детей с первых классов школы учат английский, а в Китае — 70% (согласно опросу пекинского Института исследования образования XXI века, проведенному в 2013 году). «Английский — один из самых лаконичных, простых языков, — говорит Линь Сие. — Он требуется для обучения в университетах по всему миру».

В теории руководители Sodexo могли сделать своим официальным языком французский — все же это французская компания с полувековой историей, — но только 35 000 сотрудников работают во Франции, а 125 000 живут в США. По словам Беддар-Фонтен, «если бы мы сделали официальным языком французский, наши сотрудники бы взбунтовались».

Пока изменения затронули только 200 членов правления и 1600 руководителей высшего звена Sodexo. Сотрудники более низкого ранга, многие из которых по-английски не говорят, продолжат общаться на родном языке. Но в какой-то момент это тоже изменится: «Нам абсолютно необходимо перейти на английский».

Возможно, английский — главный язык бизнеса, но очень многим придется учить его с нуля. Например, в Бразилии на английском говорит всего 5% населения, а в Италии — 29%.

По мнению Линь Сие, если компания хочет плавно перейти на другой язык, нужно организовать корпоративные уроки английского языка, причем не только для начальства, как это сделали в Nissan. «Они поняли, что существует языковой барьер и надо его преодолеть, чтобы стать международной компанией», — комментирует Линь Сие. Sodexo и ITT Motion Technologies тоже предлагают своим сотрудникам бесплатные курсы английского.

Когда меняется язык компании, нужно терпение — представьте, что от вас завтра потребуют говорить на китайском, например. Как начальники, так и подчиненные должны понимать, что не все вокруг владеют английским в совершенстве. Иногда плохое владение языком может привести к недопониманию или неловким ситуациям.

Кейко Клаассен говорит, что даже менеджеры на производстве хорошо говорят по-английски — но при этом очень стесняются и все время извиняются за недостаточное владение языком. По мнению Клаассен, «сотрудникам придется преодолевать языковой барьер. Главная проблема в том, что они не чувствуют себя уверенно, говоря на английском».

В некоторых случаях языковой барьер заставляет сотрудников молчать: например, по словам Клаассен, их китайские коллеги говорят на совещаниях только после того, как им задают вопрос напрямую. Они просто не хотят опростоволоситься, перепутав слова или сказав глупость на неродном языке.

«Те, для кого английский язык — иностранный, скорее всего, не чувствуют лингвистических нюансов. Важно, чтобы все сотрудники могли понять общий смысл сказанного и чтобы им было комфортно работать», — говорит Сонита Лонтох, вице-президент по маркетингу в Siemens. Особенно внимательны должны быть носители языка: им стоит несколько раз повторять главный тезис своих выступлений и проверять, что собеседники всё поняли.

Лонтох работала в нескольких международных компаниях, где английский использовался как главный язык общения, и никогда не встречала серьезных проблем. Но бывали курьезные случаи: например, однажды ее немецкие коллеги обсуждали стратегии для снижения выброса углекислого газа и употребили термин «low carb solutions» (вместо «low carbon solutions»), который обозначает низкоуглеводную диету.

Несмотря на все сложности, переход на английский неизбежен: «Когда человек из Китая встречает коллегу с Ближнего Востока, они неизбежно будут говорить на английском».

Источник: Bryan Borzykowski / Пересказ: Надежда Лебедева