Литература изъята из законов тления.
Она одна не признает смерти.
М.Е. Салтыков-Щедрин

Человек или общество начинает интересоваться литературой того или иного государства только тогда, когда просыпается интерес к этому самому государству. Но как ни прискорбно это звучит, с каждым годом количество людей, интересующихся литературой классической, да еще и зарубежной, и в целом читающих людей во всем мире стремительно сокращается. Если не брать в расчет людей, связавших свою жизнь с литературой, журналистикой, театром или кино, то очень часто познания в литературе останавливаются на школьной программе, потом человек несколько лет читает специальную и профессиональную литературу, в редкие свободные минуты внимание может привлечь уличный детективчик, и единственным мостиком между искусством и человечеством остается кино и театр. Это лишь мое мнение, основанное на личных наблюдениях, и, конечно, среди моих друзей есть читаки и книголюбы, но… их осталось ничтожно мало. Интересно, какое место занимает книга в мире, что сейчас читают за рубежом и знают ли «наших» за пределами постсоветского пространства?

«Знакома ли вам русская литература, можете ли вы назвать имена русских поэтов и писателей, как произошло ваше знакомство с русской литературой и каковы впечатления?» — сообщение с таким текстом я отправила всем своим друзьям и знакомым, а также знакомым знакомых, чтобы увеличить чистоту эксперимента.

В моем опросе участвовали мужчины и женщины в возрасте от 25 до 50 лет, рожденные и проживающие в разных уголках планеты (кроме территории бывшего СССР) и не имеющие русских корней или родственников. На свой вопрос я получила около 50 ответов. Результаты местами оказались очень неожиданные… и, прежде чем их опубликовать, я бы хотела акцентировать внимание читателя на том, что полученная статистика не может быть применима к той или иной народности, национальности или к конкретному государству, она не может расцениваться как оскорбление, восхваление или ущемление личности, это всего лишь частный эксперимент, основанный на результатах опроса небольшой группы случайных людей. Итак, начнем.

На Западе интерес к русской литературе не прекращался никогда, и это объясняется тем, что в дореволюционной России все образованные люди хорошо говорили по-английски, по-французски, по-немецки. Разница между носителями русской культуры и европейской не замечалась: Толстой едва не получил Нобелевскую премию по литературе, Тургенев был абсолютно признан в Париже как писатель, Достоевский имел огромное влияние на Фрейда. Но самым известным и самым читаемым русским автором в Европе XIX века был Тургенев. Именно с произведений Тургенева начиналось постижение западным читателем всей глубины и богатства русского языка. Современная Европа сильно отдалилась от русской литературы, хотя, как я и предполагала, кто-то из респондентов вспомнил школьную программу: в немецких гимназиях изучали Толстого и Достоевского, в итальянских школах уделяли внимание иностранной литературе, «в том числе и русской: за 10 лет мы познакомились с Чеховым, Булгаковым, Толстым, Достоевским, Гоголем и Набоковым». Список впечатляет, но роман «Война и мир» «изучали» в старшей школе за один день… Опрошенные французы сознались, что знают и читают только свою литературу, а поляки (я на них очень надеялась) смогли вспомнить только название интересного фильма «Мастер и Маргарита», с автором вышел конфуз. У испанцев на первом месте Пастернак и его «Доктор Живаго». Набоковская «Лолита» оставила свой след в душе у швейцарцев, а Гоголь, по их мнению, — это science fiction writer. 50% опрошенных британцев назвали Толстого и Достоевского великими писателями, вспомнили произведения Чехова, большим успехом у них пользуются детективы Бориса Акунина, но вторые 50% написали: «Sorry, I did’t read». Высокую оценку нашей литературе поставила румынка: «Hm-m-m, looking time ago, but I remember thinking „deep, complex, heavy at times, profound“».

Интересный факт: в Германии каждые два-три года выходит в тираж «Анна Каренина» в новом переводе на немецкий. Всего таких переводов существует уже больше двух десятков, и книги хорошо раскупаются, но сдается мне, что это делает русская диаспора, изучающая немецкий язык, так как ни один немец не назвал это произведение. Хотя, может, они просто не знают, что это русская классика. Зато от детективов Марининой (в переводе) в восторге многие.

Еще один факт: если Толстого и Достоевского на Западе читают, то Чехова смотрят. Пьесы Чеховa во фрaнцузских теaтрaх популярнее шекспировских, писатель по праву считается драматургом первой величины наряду с Бернардом Шоу и Оскаром Уайлдом. Его пьесы, как оказалось, очень популярны в Финляндии, а в Греции Чехова и вовсе считают греком (хотя, наверное, это народная шутка).

Познания европейцев о русской литературе более-менее понятны и предсказуемы: Европа все-таки рядом и изобилует русскими иммигрантами. Более поразительными оказались результаты опроса жителей стран Ближнего Востока.

Респонденты из Саудовской Аравии, ОАЭ и Омана никогда не читали и ничего не слышали о русской литературе, но вот их соседи из Сирии и Ливана перечислили всех известных русских классиков и их произведения, причем только в этих странах знают наших поэтов! Особому статусу Пушкина в русской культуре, как и «загадочной русской душе», иностранцы больше удивляются, чем понимают, а многочисленные попытки создать удачный английский перевод «Евгения Онегина» до сих пор не увенчались успехом (это исключительно мнение литературных критиков!), поэтому цитата «Я помню чудное мгновение…» повергла меня в шок. А следующее четверостишие и вовсе заставило вздрогнуть и покраснеть:

Я достаю из широких штанин
Дубликатом бесценного груза.
Смотрите, завидуйте, я — гражданин
Советского Союза.

Я вспомнила, с каким «энтузиазмом» учила это стихотворение в школе, абсолютно не понимая смысла и вложенного чувства гордости. А после сирийской подачи стало понятно, чем их так впечатлил Маяковский, — ведь именно паспорт на таможне становится своеобразным символом государства, выражением его силы и мощи на политической арене, что, как в настоящем зеркале, отражается в отношении к гражданам страны.

Следующим открытием для меня стало почитание ливанцами трудов Солженицына. Были названы «The Gulag Archipelago», «One Day in the Life of Ivan Denisovich», «In the First Circle» и «The Red Wheel». Отзыв о повести «Один день Ивана Денисовича»: «It was highly regarded, the story is very stoic. I remember it was historic fiction and a fascinating insight into Russian communist mindset and culture which is otherwise quite mysterious and under expressed».

По данным рейтинга Index Translationum ЮНЕСКО, сразу четыре русских автора попали в ТОП-50 самых переводимых в мире. На 42-й позиции расположился Антон Павлович Чехов. Лев Николаевич Толстой занял 23-ю строчку. 16-е место занимает Федор Михайлович Достоевский. Ну, а самым переводимым русским автором оказался Владимир Ильич Ленин, он занимает 7-е место в мире! Трудно себе представить полное собрание сочинений вождя революции на полках домашней библиотеки иностранца. Но, несмотря на результаты рейтинга, призрак коммунизма, уверенно бродящий не только по Европе, но и по всему земному шару, в дома моих респондентов не заглядывал: примерно 85% опрошенных никогда не слышали имя Ленина, остальные 15% сказали, что помнят «книгу», но не знают, кто ее написал, и лишь один человек уверенно заявил: «Lenin was a Russian communist and politician. He developed political theories known as Leninism but he didn’t write books».

Записывая ответы респондентов, я заметила, что русскую классику в основном знают по экранизациям. Многие картины получили известность только потому, что были сделаны величайшими режиссерами в истории кино, но нельзя не оценить: практически все зарубежные фильмы, сделанные на основе русской литературы, имели успех.

Распределив респондентов по полу и возрасту, я увидела, что в их ответах четко вырисовываются следующие тенденции:

► Самым востребованным классиком в мировом кино, конечно, был и остается Толстой. Практически все, смотревшие экранизации русских произведений, отметили фильмы, снятые по его романам.